О чем писали в первом советском модном журнале в 1923-м и как это рифмуется с 2022-м

В оцифрованных архивах Ленинки был найден любопытный артефакт – первый (и последний) выпуск первого советского журнала о моде «Ателье» (1923).

Немного контекста: в 1923 году при художественно-производственном подотделе ИЗО Наркомпроса была создана первая экспериментальная мастерская, которая занималась разработкой новой советской моды. Сначала она называлась «Центр по становлению нового советского костюма», а чуть позже была переименована в «Ателье мод». Журнал «Ателье» должен был стать рупором идей мастерской, в котором тексты о зарождающемся советском легпроме, об эстетике костюма и пользе спорта, критика визуальной культуры, фэшн-манифесты и обзоры западных модных тенденций должны были перемежаться с фэшн-иллюстрациями и съемками фасонов, разработанных в «Ателье мод».

Интересно, что к созданию текстов и иллюстраций были призваны и планировались в дальнейшем яркие представители артистической среды. В номере есть иллюстрации Александра Бенуа, Веры Мухиной, тексты Александры Экстер, Михаила Кузмина и Мариэтты Шагинян. А в конце журнала есть список деятелей, которые будут работать над материалами журнала, и среди них – Петров-Водкин, Кустодиев, Головин, Сомов, Ахматова, Замятин, Сологуб. Однако, номер вышел только один. Да и само «Ателье мод» в формате экспериментальной лаборатории просуществовало всего лишь до 1925 года.

Ознакомиться со сканом журнала можно здесь.
Об истории создания «Ателье мод» и журнала «Ателье» читайте здесь

Ниже 10 цитат из разных текстов «Ателье», которые дают представление о контексте, в котором находилась мода раннего СССР, а точнее – между экономическим кризисом и дефицитом материалов и манифестацией нового человека и его нового быта. Некоторые мысли интересно рифмуются с нашей современностью.

В настоящее время мода не царствует как прежде, благодаря отрезанности от заграницы, изменению общего характера нашей жизни и нашей сравнительной бедности. Она робко заявляет себя в выборе фасона и несколько более в выборе цвета.

В идею создания Ателье мод положена мысль о выработке образцов костюма для гражданского населения. Мысль эта вызывалась желанием создать новые формы костюма, которые не находились бы в слепой зависимости от западно-европейских и в то же время отвечали бы социальным и бытовым условиям, отличающим Россию в настоящий период жизни.

Мощное самостоятельное творчество русских художников должно быть источником новых форм художественной промышленности. Изящество во внешности современного быта должно быть выявлено совместными усилиями как художников, мастеров, так и руководителей современной промышленности. Искания художников и практические достижения последних должны дать ту форму красивого внешнего быта, который соотвествовал бы переживаемому времени.

В виду отсутствия новых образцов текстиля и крайне скудного выбора материалов — вышивка может послужить к частичной обработке ткани. Здесь она может иметь утилитарное значение, повышая фактурную ценность ткани, путем превращения ее в более художественный материал. Таким образом она может послужить к выработке желаемых образцов для будущего усовершенствованного текстиля.

В искусстве одежды меняется не только содержание, но и форма – украшения быта. – Здесь с точки зрения искусства коренной переворот в том, что с небывалой остротой творцы костюма поставили целесообразность и конструктивность вещи в основу красоты.

Не имея хорошего заграничного сырья, которого довоенная Россия ввозила 85% своей потребности, имея скудные запасы красок, приходивших раньше из Германии, выгнав своих руководителей из иностранцев, шелковая промышленность спешно перестроила свои ряды, в короткий срок наладила крашение в разные цвета, ныне работает над улучшением русского сырья и достигла довоенного качества в крепах, армюрах, сатинах и дама, но принуждена отказаться от производства тяжелого фая, тафты глассе, шелковых сукон и полуматовых дюшессов, пока обработка собственного сырья не достигнет заграничного совершенства на фабриках, работающих не только в центре, но на Кавказе и в Туркестане, где по объему первичная обработка сырья больше чем в центре.

Вне современного преломления немыслимо живое искусство, искусство же немыслимо неживым. С живым же и обращаешься как с живым. Недостаточно знать, понимать и даже любить прошлое, как прошлое; только живое чувство связи с настоящим может для нас оживить отошедшую эпоху.

Почему бы не встать прялке снова в угол городской квартиры женщины? Почему бы любовным рукам художника не помочь веселому труду токаря, и не украсить стройную прялку резьбой, не покрыть ее тельце тонкою сеткой орнамента, не закруглить верхних оконечностей, подставки, спинки, не сделать ее художественной ценностью, воспитательницей вкуса, как в старогерманском быту? За прялкой были бы молчание, песня и труд, три лучших друга женщины, три нежных друга, обращающих ее внимание от внешнего и поверхностного вовнутрь, к найденному спокойствию, и делающих ее из сварливой Ксантиппы — хранительницей домашнего и социального равновесия.

Форма новой одежды, современной одежды, должна быть согласована с требованием нашей жизни, принимая во внимание все ее характерные отличия, кладя в основание интенсивность цвета, как элемента, характеризующего русский народный костюм, но ни в коем случае не следует руководствоваться образцами западной Европы, основанными на идеологии другого порядка.

Остается лишь пожелать продолжения поисков новой формы одежды, соответствующей новым формам жизни, где удобство и дешевизна производства сочетались бы с требованиями логики и красоты.