Если говорить об этике и эстетике, то главный вопрос сегодняшнего дня: о чем теперь делать моду в России? Традиция, этника и архаика, которые в 2021 году так сильно вдохновляли молодых локальных дизайнеров, в ситуации неумолимо сбывающейся культурной изоляции останутся и продолжат наполнять смыслами российскую моду. Вторая сторона кризисного по-милитаристски окрашенного времени – униформенность (во всех ее смыслах), лишенная эмоций и декоративных элементов. Интересно, что ровно сто лет назад, в кризисные 20-е, молодая советская мода столкнулась с подобными эстетическими ориентирами. Чтобы понимать настоящее и предугадывать будущее, нужно всегда смотреть в прошлое. Давайте же отмотаем один век.
В 1920-е новой стране требовалась новая эстетика, новые формы, новые нормы отношений субъекта и объекта, будь то предметы быта, произведения искусства или одежда. На этих утопических настроениях строился конструктивизм. Первые советские дизайнеры Варвара Степанова и Любовь Попова разработали концепцию рационального костюма, утопической прозодежды – лишенной декоративных элементов, оторванной от форм и «буржуазной» моды, и традиционного костюма, функциональной, но при этом вдохновленной художественными принципами кубизма. Но эти идеи были слишком радикальны, слишком опередили свое время и, естественно, не ушли в народ и так и не были реализованы в полной мере. К середине 20-х конструктивизм как художественная концепция утрачивает свои позиции в культурной программе СССР.
«Художественно-производственный подотдел Отдела изобразительных искусств Наркомпроса поощрял поиск нового модного образа, предполагавший среди прочего обращение к народному искусству, использование орнаментов и украшений. Различие между строгостью модернизма и легкомыслием ар-деко отражало базовые онтологические расхождения конструктивистов и приверженцев социалистического художественного стиля в одежде. Если первые отрицали моду как исторический феномен, то вторые стремились пересоздать ее, сохранив связь с традицией и очистив от устоявшихся эксплуататорских и коммерческих практик», – пишет британский историк моды Джурджа Барлетт в книге «Fashion East».
После неудачи конструктивистов разрабатывать концепцию социалистической моды была призвана дизайнер Надежда Ламанова. Она начала карьеру еще в конце XIX века и обшивала высшее общество. После Революции – потеряла свое дело, даже была ненадолго арестована как враг народа. Но к 1920-м годам Ламанова вернула свой профессиональный статус и стала работать с государством. Основой ее концепции было сочетание традиции и этники народов СССР с формами, соответствующими общемировым модным тенденциям.
Надежда Ламанова хотела соединить искусство с производством. Этнический орнамент был призван превращать простую, чаще всего, прямоугольную форму-основу моды 1920-х годов в произведение искусства. К тому же, обращаясь к традиционно-крестьянским референсам, Ламанова концептуально оправдывает простоту материалов, с которыми приходится взаимодействовать и ей, и тем, кто шьет в СССР. Советское текстильное производство на тот момент находилось в удручающем состоянии.
Этника это Женя Ким и Рома Уваров, а униформа это стритвир?
То есть модест минимализм?
Вот эта фраза "обращаясь к традиционно-крестьянским референсам, Ламанова концептуально оправдывает простоту материалов, с которыми приходится взаимодействовать и ей, и тем, кто шьет в СССР" просто выводит из себя. Мне все-таки нравился подход Ким и Уварова тем, что это был сознательный выбор, а не из-за того, что больше не из чего шить